Казалось, будто вода под кормой вскипала. Клочья пены довершали иллюзию, созданную местным жестоким солнцем. От воды на самом корабле поднимался парок, а платки неизменно заканчивались. Петир ни разу не был в Солнечном Копье лично, а рассказы о жаре и сама жара — совершенно разные вещи.
Как только начало припекать, лорд Бейлиш старался лишний раз не подниматься на палубу, однако приближение к порту всё же обязывало.
Жаль, корабли не могут плыть по пескам. К самому замку. Это было бы то еще эффектное появление. Почти как на драконе.
Драконы... Ожившая сказка или очередная ложь? Слишком многие говорили о них, и страх был неподдельным, настоящим. Так боятся клинка у горла, страшных историй у костра боятся иначе.
— Дорну не нужны драконы. Солнце и без того сожжет всякого, — проворчал он набрасывая глубокий капюшон цвета речного песка на голову, и пряча руки в таких же широких рукавах.
— Милорд? — один из воинов, явно страдавших в плотном облачении больше него, шагнул ближе, решив, что обращаются к нему. Один из уроженцев Долины. Не из людей чужих лордов, из его личной стражи. Здесь, вдалеке от большинства связей и знакомых до последней мысли людей, он хотел бы чувствовать себя более уверенно.
— Выдвигаемся, — коротко кивнул Бейлиш, спускаясь по трапу.
"Чем быстрее выйдем, тем меньше проторчим под солнцем".
От порта в Дощатом городе до самого замка было еще не меньше часа пути. Зеленокровная дарила обманчивую прохладу, которая, стоило лучам заглянуть в тень, тут же набухала удушающей влажностью, давящей на виски. Что лучше, ожоги или мигрени, Петир так и не решил и, как можно быстрее отыскав на рынке всё необходимое (включая информацию, конечно), двинулся к столице.
В сопровождении, разумеется. Дорнийцы вежливо, но непреклонно взяли их маленький отряд под конвой и следовали рядом до самой цели.
"Надо же, до самого замка".
Впрочем, понять принца Дорана можно было. Принять будущую королеву где-нибудь на окраине — проявить неуважение. А учитывая все слухи о ней...
Петир не определился еще и с тем, что больше его беспокоит — встреча с Королевой драконов, или с её старшим братом, которого многое объединяло с Джоффри. Визерис долгое время не давал о себе знать, и многие поговаривали, будто "Последний дракон" мёртв, однако теперь Таргариены объединялись, и Мизинец лишь предполагал, что могло вырасти из такого союза.
"Да еще и с Мартеллами".
— Ожидайте аудиенции, — бросил им кто-то из придворных, едва его спутник закончил зачитывать длинный список титулов и цель визита.
"Интересно. И чем же девочка уже занята?"
Бейлиш осмотрел богатые стены и диваны в зале ожиданий и решительно развернулся на нарастающий за одной из дверей гул.
— Милорд?  Мы можем не дождаться приглашения.
— Прогуляемся, Кайвен. Нам не велели оставаться здесь, а мне душно, — Петир позволил себе намек на улыбку.
Захотят — найдут. А быть свидетелем каких-то событий в замке куда надежнее, чем после собирать слухи.
***
— Твою мать!
В Дорне резко стало еще жарче. И теснее. Небо застилали крылатые тени, будто ласкаясь под беспощадной солнечной рукой. Неизвестно, когда девочке в следующий раз захочется показать себя. И на ком.
Впрочем, когда первый шок прошел (благо, в шуме толпы никто не заметил его слабости), Петир оценил эффектный ход. Это была не казнь, Дейенерис, в глазах других, рисковала так же. Однако, он не сомневался, что девочка прекрасно знала о собственной неуязвимости. И не только она. Реакция её приспешников  — Бейлиш только хмыкнул, опознав знакомую фигуру, — которые не бросились оттаскивать обезумевшую королеву, говорила о многом. А зря. Из неискушенных дорнийцев вышла бы весьма благодарная публика, а спектакль не стоил ничего.
Любопытно, помнит ли она, что по-прежнему уязвима для мечей, ядов и других интересных способах прощания с жизнью? Такая власть кружит головы. Петир задумался о том, что бы он делал с ручными драконами, и на этот раз улыбки не сдержал.
— Пойдем.
"Мы увидели достаточно".
— Как бы нашу очередь не заняли, м?
К королеве теперь будет множество вопросов, он не сомневался. Он бы сам задал парочку. Будет ли ей дело до какого-то северного лорда? Петир не горел желанием попасть под, хм, горячую руку.
"Если у меня будет выбор, я бы предпочел встречу в помещении".
— Петир Бейлиш, лорд Харренхола, верховный лорд Трезубца и лорд-протектор Долины Аррен! — наконец, через затянувшиеся минуты ожидания объявил глашатай (или кто там его заменял?), и Петир прошел в просторный зал.
До титулов Дейенерис ему было еще далеко, но звучит уже намного лучше, чем лорд никому неизвестного замка Бейлишей.
— Приветствую вас, милорды, — королевы в зале не было, очень жаль. Наедине со старыми знакомыми часть его тактики не сработает. Зато с ними, как и с их слабостями, он прекрасно знаком. Бейлиш и не думал кланяться. Только обозначил наклон головы, скорее заинтересованный, чем вежливый:
— Кажется мне, Малый Совет переехал из Гавани почти в полном составе.
Он не стал открывать все карты до того, как увидит реакцию. Строго говоря, вообще ни одной. Позволил себе лишь намек на былое (и вполне успешное же!) сотрудничество.
— Жарковато у вас сегодня. Часто такое бывает?

Отредактировано Petyr Baelish (2016-10-21 15:05:00)

Легкость, с которой Тирион начал свою беседу с Бейлишем, не покидала карлика еще какое-то время. Бесу даже показалось на пару мгновений, что вернулись те времена, когда он точно так же, залихватски доводил до белого каления свою сестру и всех членов Малого Совета в Королевской Гавани. В какой-то мере Тириону всегда нравилось наблюдать за тем, как уважаемые, высокопоставленные личности, вынуждены покорно выполнять его приказы, с легким раздражением посматривая на золотую булавку – символ десницы короля. Но вместе с тем, как быстро это воспоминание пришло в голову к Тириона, точно так же, его сменило другое – где он третий день в неведении сидел в королевской темнице, брошенный туда милостью собственный сестры, и ожидал вердикта собственного отца.

- Ну, что вы, меня как и прежде вполне устраивает роль ценителя ваших товаров. – Пожал плечами Бес. Он никогда бы не упустил возможности пошутить над таким человеком, как Мизинец, но надо отдать Тириону должное, он всегда знал, в какой момент шутку нужно прервать и перевести разговор в другое русло. И тому способствовало даже не косвенное упоминание об отце Дейенерис – Безумном короле, но, то следующее, что Бейлиш сказал с таким пренебрежением и наигранным сочувствием в голосе.

Тирион давно не ощущал такого прилива ненависти к человеку, как в эту самую минуту. В последний раз гнев Беса заставил его собственноручно выпустить пару стрел из арбалета, а теперь… теперь карлик, с усилием отвернулся от пронзительного взгляда Бейлиша. Медленно допив вино, Тирион ели сдержался от порыва запустить в Мизинца позолоченным кубком. Сказать ему, на это было нечего, вернее так – Тирион не намеревался ничего отвечать на этот острый выпад своего оппонента.
Племянница? – Бес на секунду задумался, мысленно смакуя это слово. – Ну, конечно, в придачу к жене, получил и новоявленных родственников.

- Надеюсь, эта "Талли", будет с вами дольше, чем две предыдущие. – Усмехнулся в сторону Бес.
Похоже, не только у карликов бывают тайные слабости.
- Передайте своей племяннице, что я ей сочувствую.
Потерять всю семью и взамен приобрести такого родственника – врагу не пожелаешь.
Тирион мог бы и дальше пытаться словесно разоружить Петира Бейлиша, если бы тот внезапно не выдал своих истинных мотивов и намерений – вернее сказать, если бы он не перешел в контрнаступление.

Безусловно, пересечение Узкого моря стало большим и важным шагом королевы Дейенерис Таргариен на пути к своим целям, а вот «стоянка» в Дорне, могла дать врагам матери драконов усомниться в ее бесстрашии и решительности. Чем дольше времени кхалиси оставалась в Дорне, тем больше времени у Королевской Гавани было на подготовку к этой эпичной встрече. Хотя, конечно, Тирион с трудом верил, что армии  Ланнистеров и Тиреллов хватит для того, что бы устоять перед всеми дотракийцами, безупречными и тремя драконами, но все, же не зря говорили, что промедление – смерти подобно.
Итак, исходя из всех вышеизложенных фактов, Петир Бейлиш разумеется, пришел к выводу, что в скором времени Королевская Гавань и все Семь Королевств столкнутся с великой  мощью и силой, силой, которая вряд ли будет щадить кого-то из приспешников Серсеи. Не в связи ли с этим, бывший мастер над монетой, заявился в Дорн – желая выказать свою поддержку и преданность новой королеве?!

-  Во имя семерых, Бейлиш, я слишком хорошо вас знаю, если вы решили примкнуть к этой стороне, вам наверняка, есть, что предложить взамен. Нам с Врисом, крайне любопытно знать, что же это? – Бес, снова повернулся к Мизинцу, он надеялся, что не просчитался с выводами, и все сказанное им, действительно угадано, верно. Иначе можно смело считать, что дорнийское вино притупляет ум и врожденное предчувствие.

Варис молчал, будто ему отрезали ещё и язык, предоставив возможность выговориться другим. И Петир сам бы предпочел такую тактику, но увы, он был в гостях, и это ему нужно объясниться, зачем вдруг вздумалось погреть косточки. Пока не перегрели.
Зато карлик болтал слишком много.
Бейлиш не изменился в лице, только взгляд опустил. Игру слов Тирион воспринял слишком остро, значит, тема предательства для него всё ещё очень свежая рана. Будет очень грустно, если его предаст кто-нибудь ещё, ведь его так легко спровоцировать на необдуманные поступки, он и сейчас едва сдержался.
О себе Мизинец не беспокоился, ему карлик и без того не доверял.
— Прошу прощения... — пауза, на удар сердца длиннее, чем полагалась по контексту, — но она Старк, — тихо и мягко возразил он, — и всегда им была.
Предмет наследования фамилий не был бы достоин спора, тем более, что бедная девушка успела сменить её трижды, если бы не был так важен в дальнейшем.
Прямые вопросы, минуты откровений...
Хорошо, что в зале не было лишних свидетелей, плохо, что не предоставится возможности поговорить с мужчинами наедине.
Ещё хуже, что в зале нет той, от кого в итоге зависит решение. Он не сомневался в мастерстве обоих советников, но слишком часто видел, как молодость и власть заглушают голос разума.
Например, совсем недавно, во внутреннем дворе песчаного замка.
Красивого светлого замка, создававшего иллюзию лёгкости. Всё здесь отличалось от Гавани: дверные проемы, стены, окна, мебель, свет, кажущийся белым, даже цвета. Мизинец побарабанил пальцами по почти белой столешнице и поднял взгляд на Тириона.
Всё, кроме людей.
Один считает себя спасителем государства, второй... поначалу, кажется, просто пытался выжить. А потом — во вкус вошел?
— Я не говорил, что собираюсь к вам примкнуть, милорд десница, вы позволите? — ему будто нравилось произносить этот титул. Да и королеве, должно быть, тоже. Так далеко от родных земель, в окружении дикарей, хотелось держать рядом частичку прошлого. Иначе вся эта пляска с титулами без реальной власти выглядела самолюбованием, подкреплением уверенности в том, что все делаешь правильно. Петир на мгновение задумался, а не являются ли эти советники, явившиеся к ней из ниоткуда и без ничего, еще одной опорой для уверенности, но оставил эту тему на потом. На личную встречу с королевой.
Выдержав эффектную паузу, во время которой он решил опробовать местное вино, Бейлиш продолжил:
— Я хочу спросить, как много жизней вы готовы положить в грядущей войне? Внутренние... конфликты, безусловно, подорвали защиту Гавани, часть оставшихся войск покинула столицу, и момент, признаю, неплохой. Вот только много ли хорошего ждет там завоевательницу, дочь Безумного короля, пришедшую из ниоткуда, сжегшую замок, который не сдадут без боя, и уничтожившую царящий сейчас на улицах шаткий мир? Против вас обернутся даже те, кто сейчас сам не против смещения львов с трона.
"Можно подумать, кто-то, кроме самих львов, вообще против".
— Не обижайтесь, милорд, но репутация — страшная штука. И один раз Север восстал против огня и крови и показал, что объединенный — он сила, с которой стоит считаться, вне зависимости от того, на чьей стороне он выступает.
"А все мы знаем, что объединить Север способен только Старк".
— Вам нужны союзники и по ту сторону, вот, что я хотел сказать. Это достойный повод побеседовать с королевой?
Войны не выигрываются в сражениях. Большая армия и драконы — далеко не всё. Уж эти знатные мужи должны помнить уроки истории, тем более, совсем недавней.